— Что ж, не буду вам мешать. Вы хоть ели что-нибудь последние полдня?

— В мезозойскую эру, — признался я.

— Сандвич?

Мой желудок откликнулся на это предложение рокочущим звуком.

— Ну, если вы настаиваете…

— Сейчас что-нибудь соображу, — кивнул Фортхилл. — Прошу прощения. — Он подошел к Черити, взял ее за руку и, негромко сказав ей что-то, повел к двери. Теперь, когда о ее детях позаботились, казалось, она вот-вот развалится на части. Они вышли вдвоем, оставив меня в полумраке в обществе Мыша и полудюжины спящих детей.

Я думал. И еще думал. Я собрал все известные мне факты к вертел так и этак, пытаясь сложить из них хоть что-нибудь — что угодно, только бы положить конец этому безумию.

Фаги. Ответ крылся в фагах. Стоит мне понять, кто они такие, и я смогу вычислить, кто может их использовать и что мне делать, чтобы узнать о них побольше. Должно же у них иметься что-то общее; что-то, что связывало бы их воедино, какой-то факт, подсказка, с помощью которой я мог бы оценивать их мотивации и намерения.

Но что у них, черт подери, может быть общего, кроме того, что все они — монстры, питающиеся страхом? Они возникали в самых разных местах: в туалете, на кухне, на стоянке, в конференц-зале. Жертв своих они тоже выбирали произвольно. Все они являлись в виде персонажей ужастиков, но этот факт представлялся мне относительно второстепенным. Сколько я ни тужился, мне не удавалось больше найти ничего, что связывало бы их, что помогло бы мне опознать.

Раздосадованный, я встал, подошел к раскладушке, на которой лежал Дэниел, и включил зрение. Даже это потребовало от меня больших усилий и времени, чем обычно. Я напрягся и посмотрел на мальчика.

Я не ошибся. Он подвергся психической порке. Фаги терзали его разум и душу точно так же, как ранили его плоть. Эти раны виделись мне длинными, кровоточащими порезами. Вот бедняга! Эта гадость будет долго преследовать его. Я пожелал ему отдохнуть хоть немного, прежде чем он проснется от кошмаров.

Я довольно долго смотрел на Дэниела, чтобы его страдания как следует врезались мне в память. Я хотел до конца своих дней помнить, на что похожи последствия моих ошибок.

Услышав слева какой-то звук, я машинально повернул голову, обратив взгляд на источник — беспокойно ворочавшегося Нельсона.

Если маленький Дэниел страдал от жестокого избиения, душа Нельсона, похоже, оказалась в руках самого Ада. Вся верхняя часть тела исказилась под моим взглядом, покрывшись пузырями и кровоточащими язвами от жутких ожогов. Самые тяжелые повреждения начинались у основания шеи и сходили на нет у поясницы.

На обоих висках темнели крошечные, аккуратные отверстия, будто нанесенные лазерным скальпелем.

В точности такие, как у Рози.

В мозгу у меня зазмеились логические цепочки, от которых разом закружилась голова. Я выключил зрение и больно ударился задом об пол.

Я понял.

Я понял, почему мое заклятие послало фагов в дом Карпентеров.

Я понял, что общего имеют между собой фаги.

Я понял, кто их вызывал.

Это наполнило меня таким страхом, что я едва мог шевелиться. Я с трудом поднес руку ко рту, чтобы удержаться от беспомощных всхлипов.

Не сразу, но мне все же удалось заставить себя успокоиться. К этому времени вернулся Фортхилл с сандвичами. Он поставил себе раскладушку, лег и сразу же уснул.

Я съел сандвичи. Потом встал и отправился на поиски Черити.

Я нашел ее в зале, на верхнем ярусе балкона. Она смотрела на алтарь и не повернулась ко мне, когда я подошел и сел рядом с ней на скамью. С минуту я сидел молча.

— Черити, — прошептал я. — Мне нужно спросить у вас кое-что.

Она сидела в каменном молчании. Только подбородок ее чуть качнулся вниз-вверх.

— Как давно? — тихо сказал я.

— Как давно — что? — переспросила она.

Я сделал глубокий вдох.

— Много ли времени прошло с тех пор, как вы занимались магией?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Выстрели я в нее — и то вряд ли добился бы большей реакции. Черити разом побледнела, как простыня. Она застыла, судорожно цепляясь за спинку соседней скамьи. Пальцы ее побелели, и дерево скрипнуло. Стиснув зубы, она низко опустила голову.

Я не давил на нее. Я ждал.

Она снова открыла глаза, и на этот раз все ее мысли и эмоции явственно отразились на лице. Паника. Отчаяние. Угрызения совести. Глаза ее метались из стороны в сторону — она перебирала возможности. Прикидывала, не стоит ли ей отрицать все. Или солгать мне. Или просто встать и уйти.

— Черити, — негромко произнес я. — Скажите мне правду.

Она задышала чуть чаще. Я видел, как ее охватывает отчаяние.

Я осторожно поднял руку и повернул ее лицом к себе.

— Вы нужны вашей дочери. Если мы не поможем ей, она погибнет.

Черити дернулась, как от удара, и отодвинулась от меня. Плечи ее вздрагивали от беззвучных всхлипов. Она изо всех сил старалась взять себя в руки, совладать с дыханием, с голосом.

— Жизнь тому назад, — прошептала она.

Я почувствовал, как напряжение немного отпустило меня. Ее реакция подтвердила, что я напал на верный след.

— Как вы узнали? — спросила она.

— Просто сложил воедино множество мелких кусочков, — ответил я. — Пожалуйста, Черити. Скажите мне.

Голос ее звучал хрипло, чуть сдавленно, словно она дышала какой-то гнилью.

— У меня были кое-какие способности. Они проявились в канун моего шестнадцатилетия. Вы-то знаете, как все неловко в этом возрасте.

— Угу, — кивнул я. — И как это восприняла ваша семья?

Губы ее дернулись.

— Мои родители были богаты. Респектабельны. Когда у них находилось время обратить на меня внимание, они ждали от меня той же нормальности. Респектабельности. Им было проще поверить в то, что я пристрастилась к наркотикам. Эмоционально неуравновешенна.

Я поморщился. Подросток с проклевывающимися магическими способностями может столкнуться с самыми разными ситуациями. На долю Черити выпала одна из худших.

— Они посылали меня в разные школы, — продолжала она. — И в больницы, замаскированные под школы. — Она махнула рукой. — Я убегала отовсюду. Просто уходила и не возвращалась. Я стала жить сама по себе.

— И попали в дурную компанию, — предположил я очень тихо.

Она покосилась на меня с горькой улыбкой.

— Вы такое уже слышали.

— Не столь редкая ситуация, — кивнул я. — Кто это был?

— Ну… что-то вроде шабаша, — ответила она. — Или секты. Ее возглавлял молодой человек. Грегор. Тоже со способностями. Он и остальные — все молодежь — смешивали религию, мистику и философию, и… да что там. Вы, наверное, видели подобные вещи.

Я кивнул. Видели мы и такое. Харизматический лидер, преданные последователи, сборище бродяг и беглецов из семей. Это редко заканчивается чем-то положительным.

— Дар у меня был слабый, — продолжала она. — Не то что у вас. Но я узнала немного о том, что творится в мире. О Белом Совете. — Губы ее снова скривились в горькой улыбке. — Все их боялись. К нам один раз приходил Страж. Передал предупреждение Грегору. Тот забавлялся кое-какими призывающими заклятиями, и Стражи пронюхали об этом. Они допросили нас всех. Оценили каждого. Зачитали нам Законы Магии и посоветовали не нарушать их, если мы хотим жить.

Я кивнул и продолжал слушать. Черити говорила теперь быстрее, как будто слова, тесня друг друга, рвались наружу. Ну да, их сдерживали долгие годы.

— Грегор не послушался. Он отдалился от остальных. Начал заниматься магией, которая балансировала на грани Законов. Он заставлял нас всех заниматься этим. — Взгляд ее сделался холоднее. — Остальные начали исчезать. Один за другим. Никто не знал, куда они девались. Но я поняла, что происходит. Я поняла, что Грегор становится все сильнее.

— Он ими торговал, — предположил я.

Черити кивнула.

— Он понял по моему лицу, что я разгадала его. Я была следующая на очереди. Он пришел забрать меня, и я сопротивлялась. Пыталась его убить. Хотела его убить. Но он меня одолел. Я мало что помню из этого. Помню, что стояла, прикованная к железному столбу.