— Здесь направо, — сказал он, наконец, и протянул мне белый конверт. — Отдадите это охране.

Я свернул туда, куда он показал, и опустил стекло, чтобы протянуть конверт охраннику, сидевшему в небольшой будке при въезде на стоянку.

Чуть писклявый, клокочущий рык послышался откуда-то прямо из-под моего сиденья. Я вздрогнул.

— Это еще, черт возьми, что такое?

Я подъехал к будке и затормозил. Навострив свое магическое чутье, я попытался нащупать им источник все не прекращавшегося рычания.

— Блин. Похоже, это один из…

Какой-то липкий, тошнотворный холод коснулся моих чувств, лишив меня дыхания. Вместе с ним на меня нахлынул призрачный запах склепа — запах затхлой крови, гниющей плоти. Я застыл, пытаясь найти его источник.

Тот, кого я принял за охранника, был вампиром Черной Коллегии.

Внешне он казался молодым человеком. Черты его лица показались мне знакомыми, хотя разложение мешало мне опознать его точно. Роста он был небольшого. Смерть превратила его в гротескную карикатуру на человека. Глаза застилала белесая пленка; клочки мертвой плоти сползали с его тронутых тлением губ, прилипая к пожелтевшим, гнилым зубам. На голове торчали похожие на пересохшую траву волосы, между которыми зеленело что-то вроде мха или лишайника.

Он рванулся ко мне с нечеловеческой стремительностью, но мои чародейские чувства успели подать тревожный сигнал, и я отдернул руку, не дав ему схватить меня за запястье. Он успел поймать меня за рукав самыми кончиками пальцев. Я дернул руку, однако сил даже в пальцах у вампира оказалось больше, чем у меня в плечах, так что мне пришлось напрячься как следует, чтобы высвободиться. Я вскрикнул; жалкий довольно вышел звук — перепуганный, визгливый.

Вампир не отставал, змеиным движением выскользнув из окна будки. Я вдруг с ужасом сообразил, что если он схватится со мной врукопашную в машине, меня придется потом выскребать по частям из металлолома.

И сил избежать этого у меня явно не хватало.

Глава третья

Похоже, по части реакции Томас все-таки уступал мне, потому что вампир успел залезть в машину по плечи, когда он, наконец, выдохнул: "Матерь божья!»

Я с размаху заехал вампиру в лицо левым локтем. Причинить ему боль я не мог, но это подарило мне драгоценную секунду. Я добавил еще раз, своротив ему скулу набок, а другой рукой тем временем отчаянно зашарил в стоявшем на полу между сиденьями, прямо за ручником, ящичке. Там у меня хранилось единственное оружие, способное помешать вампиру растерзать меня на клочки. Вампир впился в меня своими костлявыми, когтистыми лапищами. Не будь моя ветровка укреплена охранительными заклятиями, он запросто вырвал бы сердце у меня из груди, однако толстая, да еще и заговоренная кожа продержалась секунду-другую, позволив мне изготовиться к контратаке.

Вампиры Черной Коллегии известны ровно столько времени, сколько помнит себя человечество. В их распоряжении немереное количество вампирских энергий — тех самых, о которых писал Стокер. Но и уязвимые места у них тоже имеются: они боятся чеснока, символов веры, солнечного света, проточной воды, огня, осиновых кольев… В своей книге Брэм Стокер рассказал всем, как их убивать, так что в начале двадцатого столетия их почти полностью истребили. Выжили только самые умные, самые быстрые, самые дерзкие представители рода, обладатели многовекового опыта во всем, что касается жизни и смерти. Особенно смерти.

Впрочем, сомневаюсь, чтобы даже этот многовековой опыт подготовил кого-либо из них к тому, что его огреют воздушным шариком, наполненным водой.

Точнее, святой водой.

У себя в машине я держу под рукой три таких шарика. Я схватил один из них и с размаху врезал им вампиру по морде. Шар лопнул, окатив святой водой всю голову вампира. Везде, где капли ее попадали на кожу гнусной твари, плоть ее исчезала в ослепительной вспышке серебристо-белого света.

Вампир издал сиплый, скрежещущий вопль и задергался в конвульсиях. Взмахнув рукой, он зацепил ей за руль, и металлическая баранка со скрипом погнулась.

— Томас! — прохрипел я. — Да помогите же!

Впрочем, он уже действовал. Он расстегнул ремень безопасности, подобрал колени и, развернувшись влево, изо всех сил ударил вампира пятками в лицо. Физической силой Томас наверняка уступал Черному вампиру, но даже так оставался на порядок сильнее меня. Удар вышвырнул того из машины, и он, пробив спиной фанерную стенку будки, полетел на землю.

Писклявое рычание сменилось яростным тявканьем. Вампир слабо дергался на земле, пытаясь подняться. Теперь я лучше разглядел ущерб, нанесенный ему святой водой. Почти четверть головы его — от левого уха и до угла губ — просто исчезла, и ожоги от святой воды продолжали гореть неярким золотым огнем. Из чудовищной раны сочилась комковатая черная слизь.

Я достал из ящика еще один шарик и занес руку для нового броска.

Вампир испустил свистящий, полный страха и злобы вопль, повернулся и бросился прочь, без труда пробив вторую стенку будки.

— Уйдет ведь! — бросил Томас, возясь с заедающей дверной ручкой.

— Не смейте! — рявкнул я, перекрывая тявканье. — Это приманка.

Томас застыл.

— С чего это вы так думаете?

— Я узнал этого парня, — пояснил я. — Он был на маскараде у Бьянки. Только тогда он был еще живой.

Каким-то непостижимым образом Томас ухитрился побледнеть еще сильнее.

— Один из тех бедолаг, которых обратила та сучка из Черной Коллегии? Ну, наряженная Гамлетом?

— Ее зовут Мавра. Да, он самый.

— Блин, — пробормотал он. — Вы правы. Похоже на западню. Может, она следит за нами сейчас из засады… ждет, пока мы окажемся в темном переулке.

Я крутанул руль в одну сторону, потом в другую. Его немного заедало, но, в общем, править это не слишком мешало. Да здравствует Голубой Жучок, Великий и Могучий! Я нашел на стоянке свободное место и втиснул на него свою машинку. Щенячий лай снова сменился рычанием.

— Мавра может обойтись и без темного переулка. У нее талант на завесы. Она могла бы сидеть, скажем, на багажнике — а мы ее и не заметили.

Томас облизнул пересохшие губы, беспокойно шаря взглядом по стоянке.

— Думаете, она приехала за вами?

— Запросто. Я не дал ей уничтожить тот меч, "Амораккиус", и она была союзницей Бьянки… до тех пор, пока я ту не убил. Ну, и еще война ведь. Странно еще, что она не объявилась раньше.

— Господи… Я ее до усера боюсь.

— Я тоже, — я нагнулся и пошарил рукой под водительским креслом. Рука наткнулась на маленький пушистый хвост, я осторожно потянул за него и как мог осторожнее извлек щенка на свет Божий. Разумеется, это оказался все тот же сумасшедший колчеухий щен. Он все рычал, не обращая на меня внимания, и с ожесточением мотал мордахой из стороны в сторону.

— Хорошо еще, у нас был сторож. Вамп запросто мог убрать нас обоих.

— Что это у него в зубах? — перебил меня Томас.

Щен выпустил то, что он трепал с такой яростью, и этот предмет плюхнулся на пол Жучка.

— Ха, — хмыкнул я. — Это же вампирское ухо. Должно быть, святая вода отожгла его тому на фиг.

Томас покосился на ухо и слегка позеленел.

— Оно шевелится.

Щен зарычал и потянулся к извивавшемуся на полу клочку прогнившего уха. Как мог осторожнее, кончиками пальцев, я подобрал его и выкинул в окно. Похоже, такой оборот событий вполне устроил щенка — он сел и разинул пасть в щенячьей ухмылке.

— Отличная у вас реакция, Гарри, — заметил Томас. — Ну, когда эта гадость на вас бросилась. Нет, правда, хорошая реакция. Быстрее моей. Как вам, черт подери, такое удается?

— Ни хрена мне не удается. Я заметил какую-то помеху только после того, как вот этот начал рычать, всего за пару секунд до того, как тот на меня бросился.

— Уау, — сказал Томас. — Вот и говори после этого про везение.

— Угу. Мне без везения никак.

Щен вдруг крутанулся на месте, развернувшись мордочкой в направлении, в котором скрылся вампир. Он снова зарычал.