— Но это означает, что все было с точностью до наоборот. Что это ты затащил Баттерса в убежище.

Мыш разинул пасть в довольной собачьей ухмылке.

— Но из этого следует, что ты понимал, что с Кумори тебе не справиться, и что она представляла опасность для Баттерса. И ты знал, что я хотел, чтобы ты защищал его. Значит, это ты решил вместо того, чтобы драться или удирать, спрятать его, — я нахмурился. — А собакам не положено быть такими хитрозадыми.

Мыш негромко фыркнул, тряхнул лобастой башкой и повалился на пол пузом вверх, чтобы я почесал ему розовые паха.

— Ну и черт с ним, — сказал я, уступая его умильной ухмылке и наклоняясь, чтобы почесать ему пузо. — Ты это честно заработал.

Спустя пару минут из ванной появился Баттерс.

— Прошу прощения, — произнес он. — Нервы. Я… гм… Гарри, мне очень жаль, что я удрал вот так.

— Укрылись от противника, — поправил я. — В военных делах, когда вам не хочется говорить, что вы драпали как заяц, вы всегда можете сказать, что «укрылись от противника». Звучит более героически.

— Верно, — согласился Баттерс, покраснев еще сильнее.

— Это очень занятное дело — укрываться от противника, — заметил я. — Я так все время укрываюсь.

— Так что случилось? — спросил Баттерс.

— Я вызвал Эрлкинга, но мне помешали запереть его. Они зашли в дом, совсем ненадолго, и… — я вдруг поперхнулся. Мое облегчение от того, что с Баттерсом и Мышом ничего не случилось, начало таять, потому что до меня дошло, наконец: Кумори искала в доме вовсе не их.

— Что? — тихо спросил Баттерс. — Гарри, что-то случилось?

— Сукин сын, — выругался я, с трудом удержавшись от более крепких выражений. — Как я мог свалять такого дурака?

Я повернулся и, шатаясь, устремился по коридору, через гостиную — на кухню. Подняв руку с амулетом, я осветил стол.

На нем не лежало ничего, кроме пустых чайных чашек, банок из-под пива, погасших свечей, бумаги и карандашей.

На том месте, где лежал Боб-череп, не было ничего.

— Ох, черт, — пробормотал Баттерс. — Ох, черт. Они его забрали.

— Они его забрали, — эхом прорычал я.

— Но зачем? — прошептал Баттерс. — Зачем они сделали это?

— Затем, что Боб не всегда принадлежал мне, — ответил я. — Прежде он принадлежал моему бывшему наставнику, Джастину. А еще до того — некроманту, Кеммлеру, — я в ярости развернулся и врезал кулаком по дверце холодильника с такой силой, что на металле осталась вмятина, а на костяшках пальцев — кровь.

— Я… я не понимаю, — признался Баттерс еще тише.

— У Кеммлера Боб занимался тем же, чем у меня. Работал консультантом. Ассистентом при научных опытах. Говорящим справочником магической теории, — объяснил я. — Потому Коул и забрал его.

— Коул собирается ставить опыты? — не понял Баттерс.

— Нет, — огрызнулся я. — Коул знает, что Боб принадлежал Кеммлеру. Что Бобу известно все то, что знал Кеммлер.

— Ну и что?

— Это значит, что Коулу больше не нужно искать «Слово Кеммлера». Ему вообще не нужна больше эта дурацкая книжка, потому что у него в руках дух, который помог Кеммлеру ее написать, — я тряхнул головой, пытаясь унять противный металлический привкус во рту. — И я, можно сказать, сам отдал его ему в руки.

Глава тридцать пятая

Я раздраженно покосился на окровавленные костяшки пальцев.

— Собирайте шмотки и держитесь рядом с Мышом, — рявкнул я. — Мы едем.

— Едем? — переспросил Баттерс.

— Вам здесь небезопасно оставаться. Им известно про это место. Я не могу оставлять вас здесь.

Баттерс поперхнулся.

— Куда мы едем?

— Они весь день следили за мной. Мне надо убедиться, что с людьми, с которыми я встречался сегодня, все в порядке, — я задержался, пытаясь привести мысли в порядок. — Ну и… мне нужно отыскать книгу.

— Книгу некроманта? — спросил Баттерс. — Зачем?

Я достал из кармана ключи и направился к Жучку.

— Затем, что у меня, черт подери, до сих пор ни малейшего представления о том, что должно случиться в их этом Темносиянии. Единственное, что я понял и попытался предотвратить, было призвание Эрлкинга, но это пошло у меня коту под хвост. Я то и дело обжигаюсь, потому что мало знаю о том, что происходит. Мне надо рассчитать, как бы ловчее вставить отвертку в Коуловы шестеренки во время Темносияния.

— Зачем?

— Затем, что единственное, что я мог бы сделать кроме этого — это пытаться прорваться сквозь толпу некромантов и всякой нежити и попытаться прокомпостировать его билет в открытую, лицом к лицу.

— А это не получится?

— Не хотелось бы пробовать, — буркнул я и вышел на дождь. — Я, можно сказать, наилегчайший вес, а они все выступают в сверхтяжелом. В открытом бою, думаю, Коул без труда надерет мне мою многострадальную задницу. Мой единственный шанс — драться хитро, а для этого мне нужно больше знать о том, что происходит. Для этого мне и нужна книга.

Баттерс поспевал за мной, держась за ошейник Мыша. Мы уселись в Жучка, и я завел мотор.

— Но мы до сих пор не знаем, что означают эти цифры, — сказал он.

— Это можно исправить, — буркнул я. — Прямо сейчас.

— Гм… — заметил Баттерс, когда я вывел Жучка на улицу. — Вы можете, конечно, говорить «прямо сейчас», сколько вам угодно, но я этого пока так и не знаю.

— Это может быть шифр? — спросил я. — Как от сейфа?

— Цифры в старых сейфах означали количество оборотов по часовой стрелке и против. У тех, что поновее, это просто цифровой код, но если вы только не найдете сейф с шестнадцатизначным кодом, это нам поможет очень мало.

— Кредитная карта? — предположил я. — У них ведь тоже шестнадцатизначные номера, верно?

— Возможно, — согласился Баттерс. — Думаете, это номер карты? Возможно, кредитной… или платежной, на которую Костлявый Тони хотел получить от них деньги?

Я поморщился.

— Чушь какая-то выходит, — сказал я. — Такого рода штуку он держал бы в кармане. А не прятал бы в шарике, подвешенном на нитке в пищеводе.

— Тоже верно, — вздохнул Баттерс.

Некоторое время мы ехали молча. Если не считать света фар других машин, улицы были темны. В отсутствие горящих фонарей, под проливным дождем казалось, будто мы едем в пещере. Поток машин оставался плотным, сгущаясь на магистралях в пробки, но по сравнению с дневным временем количество машин заметно уменьшилось. Большинство жителей Чикаго, похоже, укрылось на ночь по домам — очень кстати во многих отношениях.

Спустя несколько минут Баттерс начал тревожно оглядываться по сторонам.

— Гарри, это не самый лучший городской район.

— Знаю, — откликнулся я и остановил машину на запретном месте перед пожарным гидрантом: все равно других свободных мест у тротуара я не видел.

Баттерс поперхнулся.

— Почему вы остановили машину?

— Мне нужно проверить кое-кого, — ответил я. — Оставайтесь здесь с Мышом. Я сейчас вернусь.

— Но…

— Баттерс, — начал раздражаться я. — Здесь живет девушка, которая помогла мне сегодня. Мне нужно удостовериться, что Коул и его кобылица не причинили ей вреда.

— Но… разве вы не можете сделать этого после того, как вы разберетесь с нехорошими парнями?

Я покачал головой.

— Я должен. Я не знаю, что произойдет через несколько часов, но, черт меня подери, эта девушка помогла меня просто потому, что я ее попросил. Я, а не кто-то, втравил ее в это. Коул и Кумори не жалели сил на то, чтобы уничтожить все экземпляры «Эрлкинга», которые смогли найти, и если они догадаются, что я узнал заклинание из ее памяти, ей будет грозить опасность. Мне нужно убедиться, что с ней все в порядке.

— Уууууу, — произнес Баттерс. — Это та девушка, которая приглашала вас, типа, на свидание?

Я зажмурился.

— Вы-то откуда знаете?

— Томас сказал.

Я беззвучно выругался.

— Напомните мне, чтобы я расквасил ему нос при случае.

— Эй, — запротестовал Баттерс. — По крайней мере, он разуверил меня в том, что вы гей.