Две женщины приподнялись с подушек и повернулись ко мне. Первая оказалась Мэдж, первая жена Артуро — та самая сдержанная бизнес-леди, только вместо вечернего платья она красовалась сегодня в белом с красной оторочкой халате в сочетании с распущенными волосами. Это делало ее моложе, но одновременно придавало ей этакую перезрелость — как у сочного, румяного плода, упавшего уже с дерева в траву. Взгляд ее был таким же, каким запомнился мне с первой встречи — оценивающим, однако к этому добавилось еще что-то: жестокость. Жажда власти любой ценой, даже путем устранения ближнего.

Второй, разумеется, была Трикси Виксен. Вид она имела хуже некуда, и она даже не делала попытки встать. Сидела она бочком, стараясь не дотрагиваться до забинтованной ноги. Точно такой же бело-красный халат она распахнула так, чтобы он демонстрировал все ее соблазнительные изгибы и выпуклости, и в другой ситуации это. Возможно, и выглядело бы возбуждающе. Глаза ее опухли как у человека, давно уже пристрастившегося к наркотикам.

В центре треугольника лежал, прикованный цепями к камню, Томас. Он был раздет, во рту торчал кляп, а на бледной коже виднелись следы от тонкого хлыста. Невысокий каменный горб выступал из платформы как раз у него между лопатками, и цепи оттягивали ему плечи назад так, что он не в силах был бы пошевелиться, даже если бы кто-то стоял над ним, готовясь перерезать ему горло.

— Одной не хватает, — заметил я. — Где у нас женушка номер два?

— Милая Люсиль, — вздохнул Рейт. — Она так хотела услужить, просто трогательно. Это не я санкционировал ее бездарную попытку убить тебя с помощью отравленного дротика, чародей, хотя полагаю, я не слишком огорчился бы, увенчайся эта попытка успехом. Но это она управляла заклятием вчера вечером, и это она выказала дурной вкус, попытавшись убить мою дочь, — Рейт вздохнул. — Кстати, премного обязан вам за ее спасение, Дрезден. Люсиль заверила меня в том, что имела только самые благие намерения, и что она готова на все, чтобы помочь мне.

— И поэтому вы принесли ее в жертву сегодня утром, — процедил я сквозь зубы.

— Нет, не он, — произнесла Мэдж тихим, до ужаса спокойным голосом. — Я. Сучка мелкая. Я много лет мечтала о чем-нибудь в этом роде. Видите ли, все, что говорят о мести — ложь. Все фильмы врут. Я нахожу ее в высшей степени восхитительной и эмоционально благотворной.

— Я, я помогала, — вмешалась Трикси. — Я помогала убить ее.

— Вздор, — возразил я. — Вы сидели там, тыча в меня своим пистолетиком, в момент, когда Люсиль умерла — вы, самодовольная, безмозглая мелкая шлюшка.

Трикси взвизгнула, вскочила и сделала попытку броситься на меня. Мэдж и Рейт поймали ее за руки и дали побиться немного, пока она не взмокла и не начала задыхаться. Потом усадили ее обратно.

— Не дергайся, — бросил ей Рейт. — С тебя довольно.

Трикси оскорбленно насупилась.

— А вы… вы… не говорите мне, что…

Мэдж отвесила ей пощечину. Хорошую. Один из ее перстней оставил на Триксиной щеке длинный багровый след, на котором сразу же вспухли капельки крови.

— Идиотка, — рявкнула она. — Если бы ты вспомнила для полиции, как его зовут, а не бросилась сразу же за утешением к своим шприцам и колесам, чародей сидел бы сейчас в камере.

— Ну и какая гребаная разница? — огрызнулась Трикси, не поднимая взгляда. — Все равно он сейчас все получит. Нет никакой разницы!

Мэдж чуть запрокинула голову и подняла правую руку ладонью вверх.

— Orbius! — произнесла она.

Резкий порыв энергии коснулся моих чародейских чувств, и что-то мокрое и зловонное, напоминающее сплав свежей коровьей лепешки и липкой от росы паутины, размазалось по Триксиному лицу. Та с визгом опрокинулась на спину, впившись в эту штуку накрашенными ногтями. Не знаю, из чего состояла эта гадость, но держалась она не хуже суперклея, практически полностью заглушив ее вопли.

Я внимательно посмотрел на Мэдж. Черт, она обладала магическими способностями. Не обязательно очень уж сильными, но обладала. Стоит ли удивляться, что она при нашем знакомстве постаралась, чтобы руки у нее были заняты. Когда один человек, практикующий магию, дотрагивается до руки другого такого же, между ними словно разряд проскакивает. Не заметить такого нельзя. Она изящно избежала этого, из чего следует…

— Вы знали, что я вовлечен в это дело, — сказал я.

— Разумеется, — подтвердил Рейт. Он добавил в одну из курильниц щепотку какой-то дряни и взял со столика резную шкатулку. Откинув крышку, он достал из нее три черных свечи и расставил их по вершинам треугольника.

— Одной из целей всего этого упражнения было поставить тебя в уязвимое положение. Давно пора, чтобы ангелы пропели моему дорогому сыну заупокойную, а вы с ним что-то очень уж сблизились. Я, было, предположил, что он кормится на тебе, что подчинил тебя своему влиянию, однако и то, что я услышал на записи скрытой камерой из моей портретной галереи, меня тоже порадовало. Оба Маргаретиных сыночка, сразу. Наконец-то я отделаюсь от этих ее дурацких чар, избавлюсь от надоедливой занозы…

Он с силой лягнул Томаса в ребра. Томас не издал ни звука, только взгляд его пылал неприкрытой ненавистью. Трикси Виксен каталась по подушкам, суча ногами.

— …убью чародея, перед которым трепещет Красная Коллегия, восстановлю приемлемый контроль над дерзкими вассалами, а теперь еще, в придачу ко всему этому, у меня будет свой человек, имеющий некоторое влияние на местные органы правопорядка, — взгляд его остановился на Мёрфи.

Мёрфи не смотрела на него.

— Сними-ка ботинки, малышка, — произнес Рейт.

— Что? — прошептала Мёрфи.

— Сними их. Сейчас же.

Она вздрогнула, словно его резкий тон причинял ей боль. Потом стащила ботинки.

— Брось их в провал. И носки.

Мёрфи повиновалась Рейту, не поднимая на него глаз.

Инкуб довольно хмыкнул.

— Хорошо, малышка. Ты меня радуешь, — он обошел ее кругом, словно осматривая приобретенную машину. — Как все одно к одному складывается, а, Дрезден? Неплохое завершение нелегкого года. Это обещает неплохое будущее клану Рейтов, ты не считаешь?

Трикси Виксен выбила пятками дробь по каменному полу.

Рейт внимательно посмотрел на нее, потом на Мэдж.

— Ты справишься с ритуалом в одиночку, дорогая?

— Конечно, милорд, — спокойно отозвалась Мэдж. Она чиркнула спичкой и зажгла одну свечу.

— Что ж, хорошо, — кивнул Рейт. Холодным, медицинским каким-то взглядом смотрел он на Трикси, пока ноги ее не перестали дергаться. Потом взял ее за волосы и поволок налево от трона. Она еще шевелилась, хотя и вяло. Приподняв ее за шею, он бросил ее в темноту как мусорный пакет.

Трикси Виксен не могла кричать, падая навстречу смерти. Но она пыталась.

Даже помня о том, кто такая Трикси Виксен, я не мог отделаться от боли и возмущения при виде хладнокровного убийства еще одного живого существа. При всем желании не мог.

Рейт вытер руку об руку.

— На чем я остановился?

— Вы дразнили чародея тем, как манипулировали им с самого начала, — напомнила Мэдж. — Однако с вашего позволения я бы начала ритуал. Время подошло.

— Давай, — согласился Рейт. Он подошел к кругу, внимательно проверил его и направился ко мне.

Мэдж взяла со стола кривой ритуальный нож, серебряную чашу, и ступила в круг. Она уколола ножом палец и капнула кровью на ограничивающую его черту, замкнув его. Потом опустилась на колени у головы Томаса, запрокинула лицо с зажмуренными глазами и завела медленный, тягучий напев на незнакомом мне наречии. Слова словно извивались и шипели по-змеиному, срываясь с ее губ.

Долгое мгновение Рейт молча наблюдал за ее действиями, потом голова его вдруг дернулась в сторону выхода из пещеры.

Барби-Телохранитель вскинулась как собака при виде хозяина, достающего из холодильника упаковку бекона.

— Сирены, — хрипло произнес Рейт.

— Полиция? — спросила Барби.

— Скорая помощь. Что случилось? Кто их вызвал?

Барби тряхнула головой. Возможно, вопросы оказались для нее непосильно сложными.