— Как к чисто профессиональному. У меня в полночь самолет — другой контракт.

— Дайте-ка уточнить, — не унималась Мёрфи. — Вы вот так просто улетите, потому что эти твари-убийцы не укладываются в ваш график?

— Да, — согласился Кинкейд, не отрываясь от еды.

— И вас не волнует то, что из-за них могут погибнуть невинные люди?

— Не слишком, — сказал Кинкейд и отхлебнул кофе.

— Как вы только можете так говорить?

— Легко, потому что это правда. Невинные люди погибают все время. — Кинкейд звякнул ножом по тарелке, подбирая яичницу с беконом. — Более того, у них это выходит лучше, чем у этих ваших тварей-убийц.

— Господи, — произнесла Мёрфи и посмотрела на меня. — Гарри, я не желаю работать с этой задницей.

— Спокойно, Мёрф, — сказал я.

— Нет, я серьезно. Ты же не в состоянии его контролировать.

Я потер бровь пальцем.

— Мёрф, мир вообще жестокое место. И не Кинкейд его таким сделал.

— Ему на все плевать, — не унималась Мёрфи. — Ты уверен, что тебе нужен человек, которому плевать на все, пусть даже мир провалится в тартарары?

— Но он же согласился идти с нами и драться, — возразил я. — А я согласен ему платить. Он профессионал. Он сделает все как надо.

Кинкейд ткнул в мою сторону пальцем и кивнул, не прекращая жевать.

Мёрфи тряхнула головой.

— А водитель?

— Будет позже сегодня, — заверил я ее.

— Кто он?

— Ты его не знаешь. Я ему доверяю.

Секунду-другую Мёрфи молча смотрела на меня, потом кивнула.

— Кто нам противостоит?

— Вампиры из Черной Коллегии, — ответил я. — Как минимум, двое. Возможно, больше.

— Плюс поддержка смертных, — добавил Кинкейд.

— Они могут швырять машины одной левой, — сказал я. — Они стремительны. Как… как Джеки Чан в кино. На равных нам с ними не совладать, поэтому вся штука в том, чтобы напасть на них при свете дня.

— Они будут спать, — заметила Мёрфи.

— Может, и нет, — сказал Кинкейд. — Те, что постарше, умеют обходиться и без этого. Мавра вполне может быть начеку.

— Более того, — добавил я, — она умеет колдовать. Если не как чародей-профессионал, то уж как средней руки чернокнижник.

Кинкейд вдохнул и выдохнул через нос. Он прожевал то, что было у него во рту, и проглотил.

— Черт, — только и сказал он, прежде чем откусить еще.

Мёрфи нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду: «как чернокнижник»?

— Ну, это, типа, наши профессиональные термины, — пояснил я. — Довольно много людей умеют колдовать помаленьку. Ну, всякие там мелочи. Но иногда кое-кто из этой мелюзги набирается сил, или находит источник энергии, и тогда это может представлять собой угрозу. Чернокнижник — это тот, кто может натворить своей магией всяких довольно серьезных пакостей.

— Как тот Человек-Тень, — кивнула Мёрфи. — Или Кравос.

— Угу.

— В таком случае, хорошо, что с нами чародей, — сказал Кинкейд.

Мёрфи посмотрела на меня.

— Чародей — это тот, кто при необходимости может использовать магию для разрушения, но может делать и много всякого другого. Власть чародея не ограничивается умением взрывать все к чертовой матери или вызывать демонов. Хороший чародей может использовать свои магические способности почти любым мыслимым образом. В чем, собственно, заключается проблема.

— О чем это ты? — не поняла Мёрфи.

— Мавра чертовски лихо управляется с завесами, — сказал я, обращаясь больше к Кинкейду. — Нет, правда, лихо. И вчера ночью устанавливала ментальную связь на расстоянии — немаленьком.

Кинкейд перестал жевать.

— Ты хочешь сказать, что эта твоя вампирша — чародей? — спросила Мёрфи.

Кинкейд смотрел на меня.

— Возможно, — ответил я. — Очень даже возможно. Этим, кстати, можно объяснить и то, как ей удалось выжить до сих пор.

— Вся эта операция напоминает прогулку с финишем в городском морге, — сказал Кинкейд.

— Хотите выйти из игры?

Пару секунд он молчал, потом мотнул головой.

— Я просто к тому, что если Мавра бодрствует и дееспособна, и если она в состоянии разбрасываться крупнокалиберными заклятиями в ближнем бою, мы с тем же результатом просто можем напиться стрихнина с Бакарди. Сэкономим на ходьбе.

— Вы ее боитесь, — заметила Мёрфи.

— Именно так, — согласился Кинкейд.

Она снова нахмурилась.

— Гарри, а ты можешь справиться с ее магией? Ну, как ты проделал тогда, с Кравосом?

— Это зависит от того, насколько она сильна, — сказал я. — В принципе, чародей должен ее одолеть. Скорее всего, да.

Кинкейд покачал головой.

— Магический блок… видел я такое. Один раз видел, как это не сработало. Все погибли.

— Кроме вас? — спросил я.

— Я прикрывал их с тыла. У нашего заклинателя голову в пыль разнесло. Я едва выскочить успел, — Кинкейд погонял кусок сосиски вилкой по тарелке. — Даже в случае, если вам удастся блокировать ее, справиться с Маврой будет непросто.

— Потому вы столько и запросили, — кивнул я.

— Верно.

— Пойдем по стандартным рекомендациям Стокера, — сказал я. — Чеснок, кресты, святая вода. Должно сработать.

— Эй, — оживилась Мёрфи. — Гарри, помнишь, ты говорил мне о солнечном свете в кармане? Ну, про тот носовой платок, который ты использовал против Бьянки несколько лет назад?

Я поморщился.

— Не могу, — коротко ответил я.

— Почему не можешь?

— Ну, невозможно это, Мёрф. Неважно, почему — но невозможно, — я перевел разговор обратно ближе к делу. — Нам необходимо сдерживать Мавру до тех пор, пока мы не разделаемся с ее головорезами. Потом разберемся с ней. Вопросы есть?

Кинкейд значительно кашлянул и кивнул в сторону стола, на который официантка выложила счет. Я нахмурился и порылся в карманах. У меня хватило денег оплатить его — только потому, что на дне двух разных карманов обнаружилось два четвертака. Я выложил деньги на стол. На чаевые у меня уже не хватило.

Кинкейд внимательно посмотрел на кучку мятых купюр и мелочи, потом на меня. Очень мне не понравился его взгляд: отстраненный, оценивающий. Кое-кому сделалось бы от такого очень не по себе. Ну, например, тому, кто согласился заплатить черт-те сколько денег, которых у него нет.

— Раз так, пока все, — сказал я, вставая. — Приготовьте все, что необходимо, соберемся сегодня ближе к вечеру. Я хочу напасть на них сразу, как узнаю, где они.

Кинкейд кивнул и вернулся к еде. Я вышел. Стоило мне повернуться к Кинкейду спиной, как у меня начало чесаться между лопатками. Мёрфи догнала меня, и мы направились к Жучку.

Всю дорогу обратно к полицейскому управлению мы с Мёрфи молчали. Только когда я затормозил на стоянке перед ее корпусом, она окинула салон взглядом и нахмурилась.

— Что это у тебя с машиной?

— Плесенные демоны.

— Ох.

— Мёрф?

— А?

— Ты в порядке?

Она крепко сжала губы на мгновение.

— Пытаюсь приспособиться. То есть, умом я, конечно, понимаю, что мы делаем единственное, что можем в этой ситуации. Но понимаешь, я защищала порядок с тех лет, когда мне пить еще запрещалось… и все эти ковбойские штучки представляются мне… неправильными какими-то, что ли. Хорошие копы так не поступают.

— Мне кажется, это зависит от того, что за коп, — сказал я. — Мавра и ее шайка ставят себя выше закона, Мёрф — во всех отношениях. Поэтому единственный способ остановить их — это убрать их так же бесцеремонно, как поступают они сами.

— Здесь, — Мёрфи постучала пальцем по лбу, — я это понимаю. Но вот здесь, — она стукнула себя в грудь кулаком, — я с этим не согласна, — она помолчала немного. — Вампиры — это не проблема. С ними я как-нибудь разберусь. С радостью. Но ведь с ними будут и люди. Вот не знаю, смогу ли я нажать на курок, если рядом будут люди, которые смогут пострадать. Я присягала защищать их, а не ловить под перекрестный огонь.

Я не нашелся, что ответить на это.

— Могу я спросить у тебя кое что? — спросила она, помолчав.

— Ну?

Она внимательно посмотрела на меня, продолжая сосредоточенно хмуриться.